Моим друзьям посвящается
Мистер Уэллс был, возможно, человеком склонным к романтике. Наверняка он любил стихи, и легкий ветерок или запах осенних листьев легко вызывал в нем волнения былой юности. Мистер Уэллс из рассказа Рэя Брэдбери.
Чета добропорядочных американцев заходит в небольшой ресторанчик после вечернего киносеанса. “Запеченная ветчина на памперникеле”, – заказывает миссис Уэллс, и ее муж вдруг видит черный хлеб на стойке, и воспоминания овладевают им. Памперникель. “Так в Англии называют черный хлеб из муки грубого помола”, – комментирует переводчица, и озаглавливает рассказ: “Хлеб воспоминаний”. Как трудно передать лаконичность американской фразы на русском языке. Как трудно согласиться с коротким ничего не значащим для русского слуха названием. Хлеб воспоминаний. Но хлеб в рассказе Брэдбери зачерствел, и его пришлось выкинуть. Шестеро ребят, еще совсем мальчишек, вырезали ножом на корочке черного хлеба свои имена и мистер Уэллс, тогда его звали совсем по-другому, прибил этот хлеб к стене в своей комнате над комодом. Они собирались встретиться через десять лет. Они собирались так же любить друг друга. Но, конечно, как и должно быть в любом реалистичном рассказе настоящего американского писателя, и как бывает, наверное, в самой жизни – никто не пришел. Только главный герой, все тот же мистер Уэллс, случайно оказался в нужный час неподалеку от условленного места и вспомнил о назначенной встрече. Как напроказивший школьник он прятался за углом и ждал, придет ли кто-нибудь из когда-то лучших его друзей? Может, и остальные прятались и потому не увидели друг друга?
Возбужденный и взволнованный воспоминанием мистер Уэллс решает на следующий же день отправить корочку хлеба Тому или Джеку, выгравировать на нем свое имя и отправить, ведь он еще помнит их адреса. Они ответят ему, он не сомневается, и тогда он снова повесит над комодом корочку черного хлеба с именами лучших друзей, вместо того, старого, который выкинула его мать. А утром он как обычно спускается к завтраку с газетой в руках и преспокойно съедает два бутерброда с черным хлебом. И не вспоминает ничего. Вот и все. Конец истории.
Неужели нам всем остается лишь черствый хлеб на память о прошлой любви? Черствый хлеб воспоминаний. Бывает посреди всеобщего веселья, в шумной молодежной компании, меня вдруг охватывает грусть. Грусть от того, что все это кончится, что потеряем друг друга, забудем, не сохраним. Но зачем грустить о том, что еще живо? Зачем предаваться ненужной тоске, хотя, возможно, это чувство близкой утраты и придает остроту моменту.
Одна моя подруга приехала на недельку из Европы, чтобы навестить своих родственников и нас заодно. Мы не виделись почти десять лет, и я страшилась этой встречи, наверное так же, как мистер Уэллс страшился своей. Я боялась чужого лица, скованной речи, неестественных улыбок. Но этого не случилось. Мы встретились так, как будто не расставались, наша дружба стала только крепче со временем, потому что мы не давали друг другу клятв на черном хлебе. И если в вашем комоде лежит старая горбушка со времен юности, выбросьте ее, ибо не хлебом единым жив человек, но хлебом жизни, которым, если насытишься, не взалкаешь вовек. Время не играет роли, если сумеешь сохранить живой душу, если наполнишь ее хлебом живым. И то любимое в любимых друзьях никогда не уйдет из них, пусть даже они изменятся совсем, пусть даже перестанут, как будто, быть друзьями, потому что если умела видеть и раньше, то и не разучусь никогда.
Рэю Брэдбери сейчас 85. Он стал признанным писателем в родной стране. Государство вручило ему орден за заслуги в литературе. В Интернете была фотография: президент Буш и его жена, а посередине Рэй в инвалидном кресле с чуть деформированными руками, но высоко поднятой головой. Высоко, чтобы попасть в объектив фотографа. Он сказал, что он счастлив. Конечно, не многим удается дожить до признания в своем отечестве. Он счастлив, и мы счастливы за него.
Тот первый рассказ Брэдбери написал, когда ему было 30. Сейчас ему 80, и он пишет такой же, на первый взгляд такой же, рассказ. “Первый день”. Прошло 50 лет, с тех пор как Чарльз Дуглас расстался со своими школьными друзьями. И вот в этот первый школьный день, когда начинаются занятия, когда кончаются летние каникулы, он вспоминает, что именно сегодня они договорились встретиться у школы 50 лет назад. Росс, Джек, Гордон и он, Чарли.
Все так же, как в первом рассказе. Протестующая жена, правда, на этот раз у нее есть имя, Эллис, а не безликая миссис Уэллс, муж, который очень волнуется перед встречей друзей и непоколебимая уверенность читателя, моя уверенность, что никто не придет. Ведь это реалистичный рассказ, реалистичный, как сама жизнь. Но за 50 лет многое меняется. Они приходят все. Белоголовые старики по разные стороны школьного двора. Им так трудно подойти друг к другу. Дуглас делает шаг и остальные трое тоже, он делает еще шаг и смотрит на них. Росс, Джек и Гордон. Разве такими они были 50 лет назад. Дальнейшее сближение становится невозможным и тогда один из стариков поднимает руку и машет ею в воздухе. И остальные повторяют за ним это движение. “Господи, я ошибся, – думает Дуглас, – это не первый день занятий, это последний день”. Последний день, день в который они пришли попрощаться друг с другом, потому что все 50 лет до этого были вместе.
Дуглас – любимое имя Рэя Брэдбери. Дугласом зовут главного героя в лучшем романе американского фантаста, “Вино из одуванчиков”. Дуглас – это он сам. Рэй Дуглас Брэдбери. А Брэдбери, наверное, от слова хлеб.
– Ну? – спросила она.
– Что ну?
– Как все прошло? – спросила она.
– Как прошло что?
– Ты знаешь, – сказала она, – Великий день. Все эти обещания. Кто-нибудь пришел?
– Конечно, – сказал он и добавил: “Все пришли”.
– Так в чем ваш секрет?
Теперь она стояла в дверях кухни и держала в руках тарелку с яичницей. Она внимательно разглядывала его.
– Расскажи, ты обещал.
– Обещал? – Он изучал стол перед собой. – Да.
– Вам удалось поговорить?
– Нам?
– Да.
Он посмотрел в пустую чистую тарелку.
В тарелку капали слезы.
– Конечно, – громко ответил он, – Мы до смерти заговорили друг друга.
